От автора. Не могу вставить эстонскую букву, которая обозначает звук, похожий на российский "ы". Поэтому привожу заглавие в кириллической графике.
ТЫЭЛИНЭ ТАЛЬВ...
...sabub allеs jaanuaris.*
Ничего не осталось у меня из эстонского, кроме tere** и этой фразы, не могло остаться: с детства я туг на ухо к чужим языкам. Но ЭТО не забывается.
Неожиданно, как фонарь ментовский, врывается в судорожное, прерывистое течение ночи поздний ноябрьский вечер. «Мело, мело по всей земле…»*** И далее, по Пастернаку... И ТА ЖЕ свеча горела на столе.
Позади остались дымная котельная, ещё зелёный куст сирени у крыльца, следы неуверенного первопутка по свежему рыхлому снегу, два пролёта лестницы и неслышные натужные шаги к ЭТОЙ застеклённой двери. А за ней… о, за ней… в глубине кабинета, на краю широкого канцелярского стола укрепилась толстая, оплывшая жёлтым стеарином свеча. И горела, горела…
Прилетело из белёсой мглы, снегом обожгло висок желание: усади по ту сторону стола, на стул-вертушку ЕЁ: ЕЙ по должности положено там сидеть.
Да-да, конечно. Да только усадить ЕЁ трудно: она полновата той резвой, непоседливой полнотой, которую невозможно представить в состоянии покоя. Даже в этом случае – когда сидит.
И зачем усаживать? И без того – она на своём месте: бухгалтер, кассир, секретарь и прочая, прочая, ворочающая всеми делами нашей пилорамы.
Медленно отворив дверь, я попал как бы в некое виртуальное пространство.
Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме…
И далее, ещё далее, по тому же Пастернаку.
Утверждая невероятность, пространство сжалось до двух углей.
Сколько раз видел я эти голубые эстонские глаза! Но теперь меня пожирала пламенеющая антрацитовая чернота. Я заморгал, дёрнулись плечи, руки и…
Что-то надо было говорить.
– Зима, Марэ. – Я указал на окно. – На дворе дует.
Она засмеялась. И, помедлив, выговорила по-русски, с неизгладимым акцентом:
– Какой же это зима! – И по-эстонски: – T;eline talv sabub allеs jaanuaris. Ну, как это? Настоящий зима наступал в януар только.
Я не возражал: она – у себя на родине и моложе меня, лет на десять.
– А кофе можно, Марэ?
Она взмыла со своего стула, склонилась над кофеваркой, по ту сторону стола. Огненная кисть от настольной лампы обрисовала в полумраке налитые, ещё не перезревшие бёдра, отчеркнула их плотно облегающими джинсами – от напряжения сделалось больно глазам.
«Галатея!..»
– Сейчас был тепло. – Она выпрямилась. Кохви пьём.
Её глаза горели, как два аспида.
И – опять по Пастернаку:
Как летом роем мошкара
Летит на пламя…
В такие минуты по-мальчишески не помнишь о возрасте.
Надо бы сдержаться, просто попить кофе, просто вспомнить все свои неудачи да поплакаться ей в ладошки: на кагебэ, на мусоров**** и на кичу,***** и на лагерь, и как вышел оттуда в декабре, едва волоча ноги, и что породистые женщины, чуя, что нечем поживиться, отворачивались. В декабре…
Мело, мело по всей земле, но Пастернак тут ни при чём. (Ни Пастернак, ни Царь Небесный.) Несло, несло тебя по стылой земле, в Эстонию занесло…
– Что привёл тебя сюда? – Она разливала кофе по чашкам – и плеснула взглядом. Прямо в лицо. Ошпарила.
Можно бы ответить почти по Пастернаку: как мошка летом вместе с роем…
А-а, сгореть – с отчаянья, со стыда, от уязвлённого самолюбия... Но – сгореть, так сгореть!
– Не могу я дольше ходить вокруг да около, хватит. Мучаюсь каждую ночь тобой. А вижу – дрожу. Я… я…
– Но ты не иметь права! – Она поднялась. Грудь – выпятилась. Раздвинула сумеречный воздух. – Я женщина с мужем.
– Ах, что ты говоришь: иметь и не иметь! Это всё философия. Конечно, я не имею права. У тебя муж, у меня жена, мне пятьдесят пять лет. И есть мораль и язва желудка. Но всё это – в сторону. Меня ничто не остановит, против любого права пойду!..
Она ничего не сказала. Ждала.
Так тихое шевеленье огня ждёт жертву. Так жертва, содрогаясь перед огнём, страстно, неотвратимо приближается к алтарю. И – выдох:
– Я обожгусь!.. Обожгусь об эту шею, об эти губы, эту грудь, сгорю в тебе… Чего мне ещё?
– Гори… Гори, но не надо сгорай.
И – почти по Пастернаку: мягко стукнулись о пол кроссовки, и пАром исходил кофе в чашках, и тяжёлые капли стеарина с оплывшей свечи падали на джинсы, уснувшие на полу. Почти до самого утра – до тихого часа, когда ушёл снегопад, на север куда-то ушёл.
Марэ прошептала:
– Как я теперь буду жил без тебя?
– Без меня ты жить не будешь.
Она обняла меня, я увидел всё ещё горевшую свечу. Из кратера всё так же, капля по капле, стекал стеарин. И созрела мысль: жертвенник живёт жертвой.
И – почти по Пушкину.
«Я помню чудное мгновенье…»
«Над вымыслом слезами обольюсь»
А.С. Пушкин
...но тебя у меня никому не отнять.
Я лишь память о чудном мгновении,
лишь руки твоей мановение
в изголовье воскресного дня.
Я на углях-глазах посреди алтаря -
овен дикий, в огне не сгорающий.
Ты внимаешь сей жертве играючи,
словно искры, слова растеряв,
и лучишься стихами моими, в огне
не написанными, та же самая -
за пределами слов, несказанная,
как видЕние тайны в окне.
Не отдам, не отстану, зрачками вцеплюсь
в этот чёрный тюльпан бессонницы
и слезами у серой оконницы
над вазоном пустым обольюсь.
Саднящая боль под грудью уже пробуждала.
Нет, не так. Перед утром боль заставила открыть глаза. Чуть ниже левого соска иссиня-чёрным полыхал ожог. Сна не было, не было всю ночь, ничего не было из того, что было ночью, проведённой с Марэ. И ночь прошла.
Валялось на постели выпущенное из объятий одеяло. Тускло светила лампочка под потолком и с полированного стола перед окном чёрный мстился отблеск. Тянуло холодом.
Лепестки разящей черноты расширились, вспомнился давно прошедший день: жена уезжала погостить у брата в Сырумаа, я купил ей тюльпан, пышный, развёрнуто-алый, поставил в вазон на подоконнике. Цветок не дожил до утра: я забыл налить воды. Ну, и пусть.
Захотелось обратно, в видЕние. Штора на окне колыхнулась, отодвинулась на мгновение – я вскрикнул: увидел то, чего не могло быть.
Из этого состояния надо найти выход.
Вот лист бумаги, вот спасительная ручка.
И далее – отходя от Пушкина всё далее, далее…
Боже, куда ты меня приведёшь?..
====
* Настоящая зима...
... наступает только в январе (эст.)
** здравствуй (эст.)
*** Здесь и далее – строки из стихотворения Б.Л. Пастернака «Зимняя ночь».
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Очень хорошо написано, но - далековато от христианства. Комментарий автора: А приближение чувствуется?
Михаил
2008-08-21 12:03:25
Илья Рябинин - определитель христианства и член христианской палаты мер и весов. Комментарий автора: Ну, не надо так, Михаил. Илюша ведь написал о том, что он увидел.
Елена Шабельская
2008-08-21 12:50:43
Талантливо. Очень глубоко воспринимаются переживания и мысли героя. Но у меня первой мыслью было: какая цель? Мастерски рассказать, что такое бывает? Или снова что-то не улавливаю?
Комментарий автора: Но у меня первой мыслью было: какая цель?
====
Если б не было последней фразы - и новелла не состоялась бы.
Илья Рябинин
2008-08-22 17:20:39
Михаил 2008-08-21 12:03:25
Илья Рябинин - определитель христианства и член христианской палаты мер и весов.
====
Куда мне до Вас, Миша! Я всего лишь член-корреспондент. А Вы - полный и действительный... Комментарий автора: Илья, Вы на грани фола!
Михаил
2008-08-24 08:41:32
Илья Рябинин 2008-08-22 17:20:39
Действительно, куда Вам до меня.
Ирина Фридман
2008-08-26 12:08:14
Приветствую вас, Евген.
Да, последняя строчка подводит серьезный итог.
Рада встретить вас тут... Приятного вам дня.
Помощи от Господа.
Ирина Фридман
2008-08-28 06:29:32
Я написала вам 2 письма. Видимо они не дошли... Жаль.
Прекрасного вам времени суток.
Юрген Полло
2008-09-14 03:16:58
Прекрасная новелла, ведущая героя от мнимого жертвенника к истинному.
Забытые Двери - Fylhbfyjd Gfdtk Не совсем в формат сайта.История создания такова 6долго и упорно пытался пробить рубрику "Мегаполис в печатном издании,на Родине не приняли,просил случайных знакомых передать в издания их города,но ответа не поступало,пробивался через коммерческие издания ,отчего приходилось работать сутки через день,недавно послал в листудию "Белкин " с нижеследующей исповедью:
Исповедь Фореста Гампа
Повторю телефон Димы. Не знаю настолько уж он знаменит вм вашем
> ВУЗе ,сколь себя обрисовывает...89272864201.Познакомились мы так:
> работал на заводе ,сходил с ума от первой поздней любви (в
> 22!!!года),писал на станке безграмотные стихи и брал дни в счёт отпуска для поездок на историческую Родину. Услышал ,что некто Дима Першин устраивает вечер памяти
> поэта-земляка Седова. У Александра Палыча Седова трагическая
> судьба-выкормыш А Н Калашникова ,будучи актёром ,он много колесил по
> стране ,потом оказался на Родине ,спился ,опустился до ДД на базарном
> радио ,к 40 ни семьи ,ни кола ,ни двора ,накушался таблеток ,опочил ,
> горя не выдержала старуха -мать ,выносили 2 гроба .Известности поэта
> он не сыскал и после смерти ,вспоминают лишь кучка людей. Я долго
> искал сборник этого автора ,удалось купить брачок в
> типографии. Читая ,плакал :я нал уже какие эмоции порождают подобные
> строки. Потом узнаю ,Дима устраивает литобъеденение . Сходил, не
> привычный к подобному ,чувствовал себя не в своей тарелке: какие -то
> старики обсуждают стихи о УХЕ ИЗ КОТА .Дима предложил поступать в
> Литературный ,разбередив старые раны – ведь мечтал об этом с д\с . А тут у меня начались домашние
> проблемы ,больницы. За это время сей литсоюз распался. Одного старика
> муж сей пихал в местный журнал ,со мной занимался по субботам ,пихая в
> Литературный. Группу инв-ти я не получил -не было взяток ,устроиться
> со справкой на лёгкий труд -нереально ,первая любовь не и без моей помощи поступила в медучилище и вышла замуж ,а я оказался в Церкви, где один священник посулил помощь в получении образования. В это время
> он поминал Бикмуллина (мужик пахал на мебельном комбинате ,после
> смерти выяснилось, что -академик. Вроде ,его труд защитили как
> диссертацию ,а потом издали книгой под чужим именем, вроде выпивал от
> этого, а потом сердце не выдержало.)На этом вечере познакомился с
> Лёшей Куприяновым -я давно предлагал Диме пообщаться с ним, но тот
> орал, что рабочие- быдло, мордовский эпос в зачаточном
> состоянии, православные –лукавые ,а в самиздате 90х все
> графоманы ,а я –эгоист ,фаталист и интроверт. Мнение ,что написание некрологов коммерчески выгодно меня
> коробило Раз так достал, что я читаю ненужную литературу, что я
> приволок ему кипу своих книг- Золю, Бальзака и Стельмаха "Думу о
> тебе",после чего он стал их читать. А меня познакомил С
> произведениями Саши Соколова И вот Дима, обозначающий меня
> эгоистом, интровертом ,шизофреником, достоевским и прочая заявляется ,в
> Храм, выдёргивает меня во время службы из Алтаря ,обозначает
> мракобесом, упрямым мордвином ,пугает депрессией, что Церковь меня испортит, там всех пугают адом придирается к
> обуви. потом заявляется через 3дня с думой, что мне надо в
> семинарию. Потом в день когда мне надо было уже быть в Литературном
> через общую знакомую интересовался моей судьбой .НО то что он
> отправил оказалось не добирающем положенного объёма, а он любил в моих
> строках выдёргивать любые зачатки духовного. Я заработал, послал то что сам
> хочу и как хочу -и прошёл...Тут умер священник ,отчего я не поехал в Москву после вызова из Литературного. У гроба его мы встретились с Димой , тогда ещё с косичкой. Я не поехал и после второго вызова –всё надеялся, не смотря на отсутствие возможностей ,сперва чего –то достичь. Потом мы не виделись. я полностью был в
> ауре православия -и то было самым лучшим временем моей жизни. Видел
> его редко и случайно, знал что в музыкалке ставит голос, раскручивает
> свою группу .У мызшколы советовал о снятии полдома у старухе в Пензе и устроиться педагогом ,а ещё искренне радовался,что я не испорчен Церковью .А я уже побывал в Монастыре,где не получил благословения на творчество,пытался уйти из Церкви и написал психологическую работу (www.serbin1.narod.ru ),кою, не смотря на заверения препода никуда до сих пор не пристроил, ибо это считается неугодным Богу. Раз пересёкся с ним на квартире его мамы, где он жил
> после нового развода ,он вспоминал мою обувь, из-за которой на меня не
> посмотрят девушки. Знал бы как смотрели когда в дедовых обносках
> ходил до 20 лет...Дима продолжал ставить театральные зрелища ,на которые я не ходил, т. к. чувствую себя в подобной атмосфере не в своей тарелке. А потом окончательно ушёл из Церкви ,т .к. там пытались склонить на свою сторону ,а я не хотел отрекаться от творчества. Дальше я болтался по городу. Тут предложили это место
> корреспондента , хотелось заявит о нём ,встретились Он позвонил в
> редакцию и наорал в трубку .Рассказывал о первых шагах в инете, звал
> с собой. Написанную статью он привычно потерял, написал новую .Многим
> людям рекомендовал его, да весь литгород тащил за свой счёт в сеть .Но
> у Димы ежедневно меняется мнение .Он ничего не помнит -2жена как -то
> его стабилизировала ,а сейчас некому. Ходил я каждый день в этот
> салон и рассказывал адресатам, какие проблемы не позволяют переслать
> Диме свои вирши .А б\п он и не будет. Он восстанавливал литклуб
> ,скачивал материалы ,находил идеи -он терял и забывал Пошёл потом на
> мойку .Надеясь, что пробью рубрики о таких Димах в молодёжках и буду получать гонорары
,да их порадую ,Дим этих.. После Церкви я ,вообще, долго болтался по низко оплачиваемым работёнкам ,на которые не каждый и пойдёт. Иногда я не мог даже содержать майл , не раз закрывал ящик и пользовался обычной почтой. Зряплата когда не дотягивала и до 1- 2 тысяч рублей, сшибал в Церкви, но тупо тратился на сеть ,пытаясь выйти на диаспору афророссиян и самиздатчиков 90х,что разбегались от меня как от бабайки дети. Нередко меня убеждали, что мои попытки чего –то достичь нереальны ,а я продолжал идти вперёд. Так однажды я узнал о Иноке Всеволоде и долго надеялся, что он поможет пробиться в творчестве ,что ,конечно же ,не кормит ,а разоряет, особенно когда комп недоступнее летающей тарелки. Зашивался ,звонил ему чуть не каждый день, просил передать фото
> для оформления наборщикам, не пришёл ,в салоне подготовил папку, где
> разжевал куда и что ,не пришёл .»З.Двери» вышли на Кружевах
> -предъявил ,что ничего не показывал Потом издал уже без оформления в
> Крае Городов, отнёс его маме экз ,он его потерял. После мойки оказался в Пту,выходило меньше поди даже500 в месяц .В это время переписывался с одной девчонкой ,долго и подробно. И даже пригласил в Дивеево. Но она видела это смешным и глупым, обозначала меня наивным, эгоистом, говорила ,что использую людей и что она – не цветочек аленький и согласна пойти официанткой в ночной клуб, чтоб быть честнее. Но она ,не подозревая, вернула меня в Храм, откуда я ушёл и как прихожанин. Потом, ковыряясь в церковной грядке ,я встречу девушку, что из- за проблем с трудоустройством долго отирается при Храме за паёк. Мне она западёт душевными качествами .Однажды мы долго будем стоять в подъезде, она будет рассказывать скольких ухожёров отшила ,т. к. мечтает стать монахиней, и лишь тогда я пойму насколько смешно и глупо выглядел в переписке ,которую прекратил, кстати, пытаясь в очередной раз вернуться в духовное русло. Потом стал видеть его, Диму,
> в Храме ,где он говорил ,что...в следующей жизни будет монахом. Появление его, почти лысого, спустя года три, для меня было неожиданностью. Я попросил его сканировать фото свои для Белкина, он как всегда пообещал ,потом забыл и не захотел оформлять мой текст. Так что – на прямую к нему .Просил
> оформление послать Вам, проигнорировал ,в воскресение поцапались ,а в
> понедельник подобрал меня к себе поговорить. Учил жизни ,не давал договорить ,привычно не мог выслушать ,а я был, не смотря на хроническую трезвенность ,впервые и, надеюсь , в последний раз выпимши и мне было херово –одна девчонка брала для своего сайта мои рукописи ,а теперь из не найду
> и сватал какую-то пухленькую массажистку, а у меня ,стоит увидеть на ульце ту первую любовь по –прежнему предательски ёкает сердечко ,да и согласен остаться один или привезти с отцовой деревни девчонку из неблагополучной семьи, лишь бы за писанину не стучала сковородкой по башке. Журил что я никогда не буду классиком и сам не знаю чего хочу ,что не пишу в местную
> прессу ,где за месяц дают 700 рублей. Но это не мой уровень ,и я вырос из этих штанов
